сотню лет растут на дворе кусты
и некачество пискелей пляшет из-под тетрадки
и в тетрадке написано: завтра полить кусты
и кусты вырастают из тесной, в горошек, грядки
и в тетрадке написано: высадить, прополоть
и кусты вырастают в густые как мех деревья
и деревья пускаются в небную кость и плоть
оберегая память твою недевью
ты однажды кустам бросаешь, что юлбибэк
и в обнимку с тетрадкой уходишь в соседний город
и городник тебе отсыпает в ближайший снег
пикселей, пикселей, сорного сору гору
двор по весне окончательно облесел

легок и ... не в пример тетрадке
где каждый дырявый знак обретает вес
ты уже не уходишь из
а возвращаешься в дественный этот лес
чаще и чаще и чаще и реже и реже

глянцевая обложка
кварцевое окошко
серый ее квадрат
первый ее наряд
книжка, побудь со мною
утренней пустотою

уже немаленькую племяшку
возьму за маленькую ладошку
мы пойдем по асфальтированной дорожке
(надо развивать слух)
она будет петь до
будет кричать повтори,
кричать повтори будет
я повторю до
она закричит да
и не обернутся люди
ни-ког-да
дорожка станет гравийной
дорожка станет песчаной
ре выйдет красивей
ми выйдет печальней
фа вообще не выйдет
будет петлять дорожка, заросшая лебедой,
пока ее строгая рыжая мама не крикнет из кухни:
идите обедать
котлеты давно сварились
бросайте свою флейту
не бросайте свою флейту
не бросайте лебеду эту
идите куда хотите
обедать идите

Говорит: пристраивайся за мерседесом.
Говорю: вы думаете, я знаю, кто из них мерседес?
Так бы сразу, говорит, и сказала
(а я не так сказала?)
Объясняет: значок мерседеса - кружочек,
и в нем...
(задумалась)
(стринги?)
...три такие палочки, в разные стороны
Кто ж ее учил так объяснять

Спрашивает: ты откуда ко мне приехала?
Спрашивает: выспалась?
(да что ей в конце концов от меня надо?!?)
из Петергофа, говорю
выспалась, говорю
никого, говорю, не встретила, говорю -
разве что вас (вернее, не говорю)

Зачем ей в ноябре-месяце солнечные очки,
в городе-питере солнечные очки зачем?
а она идет такая вся бриджики, каблучки,
льльлддж
садится в машину и говорит - поехали

Потом она разговаривает с дочерью
ладно, говорит, погуляй
если только кто-нибудь во дворе

Она говорит: транвай
встречный транвай, попутный
Она говорит: давай,
чего ты ждешь
причина для остановки какая?!? 11 - говорит,
уехала уже давно, Ка-тя!
(!)

С порога: ну что, черепаха-то выздоровела?
Я, пальто и дар речи сложив
аккуратно на заднем сиденье реношки
(реношки)),
говорю - угум
И она продолжает как ни в чем не бывало:
Ты же сама ветеринар

Жмет на тормоз
в веселом потоке машин
(бо нефиг трогаться без газа, если трогаешься без газа, будем тренироваться пока не получится)
и пусть весь мир подождет
(весь Ириновский подождет!)
пока она
не скажет тебе: вперед
пока она не скажет тебе: сойдет
пока не станет ясно, что норм полет
и голос ее не дрогнет так незатейливо,
перерождаясь в смех

и вот она входит сверкающая наконец
говорит: ты молодец молодец молодец молодец
очень хорошо проехала
все, говорит, в порядке
обнимает и
(не может быть. показалось)
в лоб целует
и пальцем проводит по лбу
потом еще раз со всеми прощается на лету
и уходит
уходит
(счастливая)
в темноту

буквы эти и звуки, маргомарго
оказывается, были придуманы до тебя
не ищи врагов, не находи врагов
в людях, которые беззастенчиво теребят
имя ее, неимя ее, ее
педагогические способности и особенности подхода к ученикам

----

это очень на деле удобно, что мой
город - и твой город
я очень просто хочу домой
домой, говорю
к нему, говорю,
родной
мой
серыйунылыйплоскийсуровыйживой
скоро, говорю.
скоро.
а там и маленькой радости ради
завернуть некстати
все потратить, что можно
что нужно.

дурацкая эта история с
(пожалей машину)
правами
можно и на метро
еще на автобусе можно
на транвае
8-ом/64-том

ночь-ночь уходи прочь я тебя не боюсь

только верни фонари
ближний и дальний свет
дальше ее нет
ближе ее есть
ближе ее весь
Питер с ней посерединке

они говорят шершавыми языками
потряхивают соломенными головами
машут рукой привет помаши обратно
волосок
наискосок
протянулся через лесок на север
открываешь как рыба рот
отк
вды
и уже на сучке висишь,
и скачут вокруг и поют бандерложки,
и мигает неоновая реклама
в рамках разумного, прямо как сто лет назад.
здесь пещерный покой,
мы еще не освоили речь
изар скоро на север устанет течь,
с ним уплывают буквы
Марта из речки попьет и заговорит,
ей больше всех надо будто
был дом
был сад
был кот
усат
был дед
носат
были брата два
и придумали слова

………….

смотришь вокруг – не люди, а какие-то мухи
старая фру Петерсон и Карл Двенадцатый
директор в штудиенколлеге тоже вот взяла
и умерла
и еще Стивен Сеймур
а Павлова ничего
пишет ему туда (стихами!)
трогает невидимыми руками
на аватарке в фейсбуке продолжает (туда же) так солнечно улыбаться
ну а ты не умер
так что нечего убиваться

они говорят, что ты птица)))
гордая белая птица
как там – «я и говорю – утка!»
альбатрос Квазимодо, вот ты кто.
полным именем, куча слогов выходит – четыре
и не лень же.
мне, в общем-то, все равно
чирикай, если неймется
крыльями помаши
знать, Нева не помнется
а еще (ну круто же?) можно заделаться голубем
бродить вокруг Пушкина, выпрашивая попкорн
и смешные японцы с камерой
ничего не поймут, но пошушукаются и покормят
а потом -
кружить над аэропортом
(давай наперегонки?)
и ничего, конечно, не видно
ничего не слышно в тумане
проступает и сразу тает
тонкая ниточка, посадочная колея
хлопки пилоту, он первый с большим отрывом
асфальт обретает звук текстуру окраску

ну спускайся давай, поболтаем
белая птица моя

этот тупиковый проспект
тянется вглубь тебя
цепляется тонкими кривыми корнями
за лодыжки и
навзничь в снег
не плачь не плачь
не горю поможешь а впрочем горячий снег
теперь уже все равно
прошедшему времени девственной пустоте
формулам на белом листе

отпусти меня в чистополе
как кошку заранее засыпать
собственные следы
звездочками воды
(здесь снега нет и не будет,
не возвращайся никогда!)
все иногда ошибаются милый друг
с рельсов неторопливо ползет состав
машинист понимает что прав
улыбается виду не подает
поезд сходит с рук
и в метро ложится клубком

бабушка говорит вот полсрока прошло
в программке с легким паром на кухне ленивый свет
в ремонте часы
я говорю было нечему проходить
некому было считать пальцем водить
по календарю
город ты пьян все плывет фонарями во мглу
на углу постовой регулирует мертвый покой
мы на шпалах лежим вверх лицом вверх лицом вверх лицом
чтобы не было стимула встать

блестящий двор и новый чистый лифт
и милая седеющая немка
интересуется, не нужно ли белье
и где живу сейчас, и почему
сбегаю, полугода не пробыв
и убегаю в утренний залив
а там по-прежнему так мелко, мелко, мелко
но, спотыкаясь, снова убегать
(за занавесками напротив светит солнце
стоит диван и пол блестит и стол)
и еле-еле водяные кольца
ползут и словно берег онемел
не дальше и не ближе и не знаешь
уже куда идешь
но говоришь
(как здорово кому-то говорить!
и солнце улыбается и светит)
про путь без пересадок на метро
про книжки, и все тянешь эту нить
(за занавеской полыхает ветер)
а что-то там стоит на берегу
безликое и словно неживое
и скорость - это дело наживное
и мель сойдет на нет и бог с тобою
когда-нибудь, наверно, убегу