Аврора, спасибо 

***

Сотру с лица последний грим,
Костюм на плечики повешу
И с громким именем твоим
Порву последнюю афишу.

Спектакль кончился, дружок,
Мы отыграли наши роли.
Огонь софитов сердце жег,
Но зритель не заметил боли.

Ты был опять неповторим.
Зал дружно встал, рукоплеская.
Всегда красив, всегда любим,
А я - лишь тень твоя немая.

Букет, подаренный толпой,
сложу к ногам ее кумира.
Ведь этот праздник - только твой,
И ты герой чумного пира.

А я уйду, без лишних слов.
Мои закончены гастроли.
Сценарий был не так уж плох -
Ты просто перепутал роли.

Зима!
Как не восславить в стихах твою красо-
ту,
что тревожит любого поэта меч-
ты
поселяешь надежду на чудо в сердц-
ах!
Мы, как дети, ждем сказочной встречи с то-
бой
всех часов нам подарит счастливую в-
есть
в этой жизни для смертного веры гло-
ток
Рождества пробежится по ссохшимся венам мо-
им
встрепенуться поможет, очнуться от с-
нов
и прекрасен весь мир, где в канун январ-
я
зачарованно слушаю нежные сказки тво-
и
мое сердце готово для новых а-
так
позволь же и мне посвятить тебе стих,
О Зима!

Федор, спасибо, что заглянули!
Это действительно эксперимент, но не с формой (т.к. она здесь не сама по себе), а с рифмой. Это своеобразный вариант стыковой рифмы - завуалированная рифма, при которой ударный слог (часто с опорным звуком) последнего слова в строке является первым словом следующей строки. При повторении этого слога дважды рифма становится явной.

Ну, если попроще, то последний слог строки одновременно является первым слогом следующей и читается два раза:
Зима!
Как не восславить в стихах твою красоТУ-
ТУ, что тревожит любого поэта мечТЫ-
ТЫ поселяешь надежду на чудо в сердцАХ-
АХ!
и т.д.