***
и перманентно снится не то, чтоб питер -
просто ступени (кто их до мяса вытер?)
зябнешь под утро и надеваешь свитер.
сумрак повис над комнатой как желе.
шепчешь родителям: рано еще, поспите.
как бы отсюда тихо на волю выйти?
а не сходить ли в твиттер (а че б не в твиттер?),
чтобы тебя, хорошую, пожалел?

ни сигарет, ни кофе - долой шаблоны.
долго и нервно... пускать пузыри с балкона.
мыльные. по примеру аленделона
одеколон (да и водочку) не хлестать.
солнце встает степенно, спокойно, ровно,
словно и не было этих часов бессонных.
жизнь продолжается: славно, немногословно,
с нового, незапятнанного листа.

вы неоднозначны. в смысле вы и здесь найдете пожтекст - или вам удобнее, если твор не дублирован?

голландия растет из-под ключиц, впадая в море частыми глотками,
оттуда выпадая проливным на голые ключицы юных дев.
круговорот голландии. случись тебе случиться здесь – хватай руками,
тяни ноздрями, пробуй этот дым. от собственной свободы обалдев,
горлань многоголосо. не забудь ввалиться в «coffee shop», купить: тюльпаны
(и выкурить тюльпаны), дождевик, велосипед (и дом на берегу)
и если не купить – то хоть взглянуть одним глазком, как мальчики-путаны
подводят губы в поисках любви и щеки от щетины берегут.
голландия случается. случись тебе остаться здесь – остынь, пожалуй
построй корабль, вырасти себя (альтернатива сыну и сосне)
хотя бы в человека. из ключиц она растет. затачивает жало.
и прорастает внутрь, уходя корнями в стУпни, листьями - на свет

взгляни поглубже: этот огромный город
в любви к тебе беспомощен и неистов.
он так похож на мальчика-гимназиста,
с которым только дружба (он слишком молод,
наивен, но вот этот пушок над верхней –
такое чудо, боже, такое чудо)
и он сопровождает тебя повсюду,
и свято верит: ты его не отвергнешь
(он шепчет: «нет, родная, сама подумай,
ну что тебе какие-то там столицы?»)
но ты все бредишь небом Аустерлица
(когда б он знал, то он бы наверно умер),
парижским флером, лондонским сизым смогом…
тебе б уехать (только бы кто-то принял)
а он тебе подсвечивает витрины
чтоб в темноте не страшно одной, под ноги
ложится мелом: «доброе утро, Заяц»,
заглядывает в окна, пока ты дома.
и, странно, не ревнует тебя к знакомым –
они же ни черта о тебе не знают:
куда ты едешь, чтобы поплакать вдоволь,
зачем ты шлешь открытки себе любимой,
как ты боишься лестниц, собак и дыма
(при этом куришь) и ненавидишь слово
«привязан-ность» (веревки, ремни, канаты),
но ты уже увязла в сплетеньи улиц
и этот город, этот звенящий улей
тебя уже не выпустит из объятий.

я так и знала. и аже специально не правила. давайте, детки, жгите

да. там еще по жопе явно фигурировало)