Всё Пиздато - пережитки Эдварда

так умирают все
в суете
наспех,
не успев болезнью запятнать
постель,
запах не выветрится,
открыв окна настежь
не выйти в завтра,
а во вчера лишь.

там звёзды взрывались
создавая вселенные,
а наш город покрыт мелом всецело,
сверху привычно падает снег.
пройдёт ещё пара лет
и можно будет провести параллель

наших жизней
и графиков прибыльности,
в тот момент, когда выбыл почти
воспоминания выборочны
тем и ценны,
вы бы почтили память,
но вы как и память постоянно заняты -

за еду трудитесь расставителями запятых
в не своих предложениях,
собирая трупы снежинок с мостовых подошвами
а я смотрю фотографии в видеоприложениях
не понимая статичной картинки, и как подкошенные
минуты совершают акт суицида по тихому,
а за стеклом утро привычно кричит
за турникетом гардин и штор.

прохожими лезут снежинки в форточку как в шлюз,
обыденно кашляю,
еслиб воображения каплю - додумал бы им ноги и руки
и вот они снежные люди
толкаясь будто в час пик ищут любви
и тепла,
снаружи прохладно,
а внутри они просто растают.

так умирают все
в суете,
наспех,
не раскрыв ни мольберт
ни акварельные краски,
но найти замечательный вид
это не тоже самое что его срисовать
мир даёт себя богтворить
под конец оставляя пустую кровать.

завтра лучше будет, да?
а сегодня пора снегопада
и метели...
вэнди верила в сказку
и в итоге взлетела
я лелеял бы тело, если бы себя любил
вот только выставляю себе почему то всегда нули

и не ставлю себе единиц,
вот моя лестница вверх, непременно ведущая вниз.
если умирать суетно в сети паутин
можно не успеть вникнуть в суть этой
жизни или в общем то мимо пройти,
на шпалы её положить трупом анны карениной
облажаться и идти к свету по рельсам -
ересь,
никто не сбежит от старения,

но так занимателен сам процесс,
вам надо добавки - силь ву пле, плебс.
будто тени летали эти мысли по комнате,
лезли в голову, путались в бороде,
проникали под кожу в тело - искали корм,
медленно тухли в складках одежд,
несясь как в детском саду чуть ли не кувырком
ко входу,
это природа,
моей головы вакуум - свежий воздух.

пытался отмахиваться но всё бесполезно
почему то вспомнилось раннее детство,
где все мы семечки в одной борозде
и никто не успел пустить себя по пизде,
сойти с ума или сходить с ума там и здесь,
как ежи, съевший петруччо, только пить
и никогда не есть.
вот что значит быть опытным.
хоть бы так,
я не психолог, а упоротый в кал дилетант.

а на улице гололёд и холодно голытьбе
солнце улитка ползёт по небу по направлению к колыме
и я не уже искупаюсь в росе напоследок,
просто расселся у подъезда на скамье
и забыв встать, сомлел.

так умирают все.

Всё Пиздато - говорят, когда сожрал солнце сначала мучает изжога а затем дико одолевает гастрит, это печально, не ешьте пожалуйста солнц их итак не хватает!
обязательно солнце раскроет свои глаза во мне
я так долго ждал, но неожиданнен сам момент.
выщекачивая внутренности пролетает время как стрекоза
я верю в то, что знаю, что солнце раскроет во мне глаза

приоткрывающихся свинцовых век занавес
спал и брызжет света залп
но не "в" а "из",
но его вам надо ли?
вот, нечаянно надавили, теперь болит.

хотите я побуду вашим фонарём,
если не хотели чтоб я был человеком,
когда умрём мне светить вам, а не вам мне
купив в кассе билеты
в рай не просто на эскалаторе,
а гордо на диване верхом,
джэк, дай лапу, блин
этот город сер и греховен.

бегу со скоростью света при скорости ног,
озираясь вокруг, как загнанный волк на красное
и видимо не напрасно сковывают круговой порукой народ
ежечасные, как тычки в бок
и сиюминутные гротескные гримасы.
спит толпа,
но наряд напоказ
накрасим новое лицо новых господ,
маска времени нам под зад наподдаст
день за днём,
за годом год,
колесом

солнцеворот.

но пока инкогнито,
а внутри теплое.
живое,но не моё, не от светила
и мало так, и так глубоко,
практически кончилось топливо.
-а может быть испепелилось?-
еще миг
и стемнеет внутри
так хоть бы на миг нам хватило
жаль, что уже не спасти
целый мир
добровольно закладывающегося в могилу.

так таял в толпе еле живых,
но и без меня для меня есть же выход,
есть же выбор,
но солнце сушит мой мозг
необходимо просто
заткнуть собой дыру.
выхлоп.
вот бы вышло не выгорев дотла дойти,
но не выгорев дотла не дойти.

я вывернув выбросил пробки вдруг.
глубоко закопал фитиль.

ненадолго мне стало легче.

Испытал чудное мгновение, пустив винта по вене
смотрел про сергея есенина сериал
и рыдал от умиления,
безруков такой неврастеник, я ебал.
лучше бы были сцены постельные с айседорой дункАн.

серёга тем временем осел в англетере,
как в тихой гавани.
это был почти конец его, но он не верил
и это главное.

перерыв на рекламу
с моих щёк слёзы падали
на пол в припадке,
создав водоём разбивались капли,

а мы были вдвоём
я и серёга
- послушай, твой черный человек это заёб
разочарованного в себе, так ведь,
как реквием моцарта, самому себе эпитафия,
тобой лишь питались, а ты писал безвоздмездно,
после чего повесился, предварительно вскрыв себе вены?
и пока он шатался в петле, слушая
я упав на колени рыдал,
молил о его спасении,
впитав в себя лучшее, жил этим мгновением.
ужас.

говнович говн говневякин - уходи с моей радуги.

ты воздух которым я дышу,
когда шея в петле.
бабочки в банке - нелепее чем их смерть
мы скоро взорвёмся - шипит бикфордов шнур,
но хотелось бы хоть на после
док, на них сквозь стекло посмотреть.

любовь заполнила комнату
и слепит будто дым
уходи с моей радуги,
уходи
дым выел весь воздух
и стало много любви
уходи с моего поезда
уходи

ты мир которым я живу,
хотя при этом я слеп,
бабочки в банке - нелепее чем их отсвет
скоро всё исчезнет - начнём молиться всевышнему
но это как посмотреть,
ведь каждый
так или иначе оставит свой
индивидуальный след.

любовь заполнила комнату
копоть в легких давно, а не дым
уходи с мой радуги
уходи
заполнила весь объем снаружи/внутри,
а в банке смерть в виде картин
не смотри, я же знаю что я нужен им
а тебе не очень, поэтому не смотри
в глаза развалившейся на кровати вечности
всё это за бред сочти

и не калечь себя
за выбранный кем-то неправильный путь
оставь навсегда тех кто в банке
в ненастоящей, в мнимой.
выбрось из головы, развейся, забудь -
мы сами готовим приманки
в ловушки
для наших
самых
любимых.

а мне кажется что я в агонии, и поспешно выдаю всё что осталось лишь для того чтобы не потерять это внутри себя. я стараюсь правда, только вот нет у меня больше желания чтобы было красиво. есть желание чтобы я понял что хочу сказать а остальные - да похуй. этож графомания самая она, вот так и барахтаюсь пока. фрустрация рефлексия. ((

ничо дальше будет интереснее надумал несколько интересных сюжетов сейчас главное реализовать их))

не графомания это когда надо.
а когда красиво это искусство.красиво и обдуманно.

отаке. долго писал и наконец то написал.

Всё Пиздато - стрелок.

"я целюсь не рукою.
тот, кто целится рукою забыл лицо своего отца.
я целюсь глазом.

я стреляю не рукою.
тот, кто стреляет рукою забыл лицо своего отца.
я стреляю рассудком.

я убиваю не выстрелом из револьвера.
тот, кто выстрелом убивает забыл лицо своего отца.
я убиваю сердцем." (с) с.кинг

как небо вылинявшее глаза твои светло синие
не рожденный никогда
Роланд из Гилеада.
я говорю спасибо тебе.

___глаза
сколько с тех пор утекло воды
сколько материнского молока
только мир не станет снова молодым
и не засмеются облака,
если силу плотью обласкав,
дать улыбке вылиться в оскал,
обезумев в душащих песках
продолжать искать.

и так сотни лет
каждый сам по своему отвергнут
только лишь писать следами на песке
историю своих побед.
историю своих проблем.
историю своих смертей.

просто уже
не светят звезды нам
и ехидно смеётся луна.
этот мир сдвинулся,
значит,
сошёл с ума.

вокруг разлегся сломанный мир
вокруг кроме пыли смог и мгла
бес-трава, да редкий ковыль
и непрекращающаяся игра в солдат.
дробь барабанов стихнет к утру,
значит снова давить подошвы сапог
и грубый рассвет закатом угрюм
так, что даже болтун-ветер смолк
забыв на место передвинуть облака,

засуха, сэй, и правду, как бы горька
не была, нельзя необоснованно отрицать.
засуха, (грязная) каммала кам
правит в людских сердцах.

поэтому плоской пустыни стол
стал мне почти как дом
и я там,
и мой долг
не часто брызгать свинцом.
не часто рвать на куски
тех,
кто вёл ко мне
безысходность желтых пустынь
и красноцветных камней.

.и мой долг
долог,
пылен как придорожный ковыль,
главное его не забыть.
-его невозможно забыть-

_____рассудок

вновь блеск песка гладь глаз ест
пустыня себя положив на скатерть
скал устало вздыхала пылью -

"еще один живой,
но скоро я влагу выпью
и зацвету, как встарь
раскрасившись в зелёные цвета.
пока лишь ждать."

а пыль давно не скрипит на зубах
скорее неотвратимо сдирает дёсны,
сплюнуть.слюни ли?
сохну - теперь вместо слёз пыль
сдохну?
а может ли сдохнуть мираж
под небом кристально беззвёздным?

-ждать-

на завтрак мясо ящерицы и песок.
сто миллионов шагов прямо на солнце
но упрямо идти вперёд,
оставляя заметаемые тут же следы
у меня есть долг.
и его невозможно забыть.
воспалённые веки пытались спасти
покрытые пыльной коркой глаза,
это бред,
этот мир.
гранью иллюзор
ности
явно за.

чтобы не сойти с ума начал разговаривать сам с собой
-ну здравствуй, последний
стрелок
последний
ковбой.
последний.
один.
давно твои руки в крови?
когда стал таким?
не забыл ли лицо своего отца,
пока мир спасал?
молчи.я и есть ты
и знаю столько слов перевёл на бинты
чтобы не кровоточить потом.
изнутри.
я осведомлён -
ты целишься рассудком,старый друг
но есть ли твой рассудок на яву?
то ли лицо ты помнишь стрелок?

то ли лицо?

-медленно звук вокруг смолк-

то ли лицо,
толи сон,
толи солнце,

пустыня.

и долг.

а тот?

эпилог?

-кто бы спросил сначала, а может и вовсе
я не хотел быть вашим героем?-
упиться бы небом по-детски, без спросу,
но

небо здесь тоже сухое.

шар, пылая надо мною с права на лево
еще один день утащил и еще пару раз еще
постепенно становилось огнеопасным полено тела
такое
подавленное,
но ни такое уже и ничьё.
-жизни не в счёт, Роланд.
это часть долга,
её стоит помнить-

её стоит помнить
еще сто лет c солнцем полночь
еще стонет волк-бриз
и кровоточит порез
где-то внутри -
это сочные, сонные мысли
плоть их рви, чтобы
жажду свою утолить,
чтобы затем, выстояв

-у-бить-

там, вдали
падали года,
а здесь вся масса лет - миг
и многие уж легли костьми -
шли.
высохли лишь
высок риск,
каммала кам.
и хочется звуки пить,
но вокруг тишь,
которая
вовсе не рокот дифирамб.
со временем песок пустыней скрыл
морщинистый лик древних гранитных плит,
со временем за затишьем последует взрыв -
не страшно убить,
когда сам убит.

еслиб в пустыне кто жил
он был бы напуган,
звуками якобы смеха,
раздавшимися в ночи
плавно перетекающей в утро,

-ну что, стрелок,
обмоем почин?-

вот так вдруг
стать тем, кого больше нет
и пусть ветер с песком выедают глаза
и года размягчают скелет
там, на пустоши вызревает побег,
набухает бутон зла
и кто прав как знать?
и казна души давно опустела,
так сквозь тело прорастает сознание
расширяясь до собственного предела.

смог и мгла моего сердца изнанка
казалось бы,
что может быть хуже?
только лишь тот человек кто смог из глаз
украдкой
сделать оружие.

просто никто не прав
и цена высока
и привычно грехами бордовеет закат
и бордовый ландшафт
и бредовый пожар потрясений,
но пока есть сила в ногах
и стучат молоточки в висках
надо
идти к цели.
даже если конец
всё навсегда обесценит.

______сердце.

вечно спать бы
но со временем скомкалась
ранее ровная простынь ландшафта
здравствуй, завтра,
теперь ты сегодня, но и это равновесие шатко
и скоро будет совсем поздно

осталось сделать последний шаг
и уже не убежать назад
не спрятаться в этом умирающем мире.
до мата остался шах
и как знать не мне ли тот мат,
но этот ад точно мне,
изнутри выгорают вены,
но снаружи я еще человек
низменный.

неизменный.

пусть впали глаза и щеки
-еще бы! ведь солнце тоже любит поесть-
ползущий по душащим пескам обреченный
долг меняет на крест.

_тук_
шум в груди утих
боль из груди ушла
а в голове вихрь
пыталась устроить душа.

Роланд, помедли,
чувствуешь, что уже не светят победным
синим цветом твоих глаз льды,
да разве тебе нужно идти?
обожди,
и над пустынями льются дожди,
а ты отдохнув
снова вклинишься в строй
постой,
последний стрелок, ПОСЛЕДНИЙ ГЕРОЙ.

-весь мир стал тюрьмой
и надо найти выход
и надо найти вход,
туда, куда зовёт долг,
я так устал,
погляди-ка, на мне прервётся мой род
стрелков больше нет,
и я скорее всего уже не стрелок,
поэтому должен сдохнуть,
поэтому я найду чернеющей башни твердь
лишь освободив свой дух.
наконец-то смогу умереть.
а пока в песках искать тоску
кто не дарит себя всем, тот скуп
и значит не нужен в этих местах.
моя совесть будет чиста
и как сталь ночь разрежет рассвет
во веки веков,

смолкнут песни богов о том
как сталь у виска
необдуманно стали люди искать
и найдя там, внутри
огромное горячее средце
не сели от его огня греться,

а ушли дикимм путями пустынь,

ради них,
в дождливое время,
сковзь песок рвутся в сухое небо
некрасивые колючки-цветы,

но в основном
также рыж песчаный стол
и всё также трудно идти
человеку,
который никуда не пришёл.

я несколько переделал. в основном концовку