А то.

2.2.4. Разрешение конфликта интересов.

Сашка, у тебя никогда не было брата. - С расстановкой сказал Артём.
Бред, - бесцветно возразил Сашка и выпил ещё рюмку.
Да я тебе говорю, - Артём подался к нему, через стол, со звяканьем отодвигая  от  него рюмку и бутылку. - Я ж тебе, блин, как-никак, корректор реальности. Наше от ненашего отличить уж могу. И все эти штуки со взломом реальности замечаю.
Сашка поднял на него взгляд. Долго молчал, и потом:
Я тебя слушаю.
Артём разочарованно фыркнул и откинулся на сутле. Всё-таки Сашка отмороженный малость...Как-будто каждый день тебе говорят, что твой родной брат, о котором ты (наверняка) помнишь кучу всего, на самом деле никогда не существовал...Н-да, Сашенька.
Ну, - начал Тёма, почему-то уже не так уверенно. - Я вижу вокруг тебя очень плотный кокон искажённой реальности. Проще говоря — огромное количество ложных воспоминаний об этом твоём брательнике.
И откуда это всё?
От него, Саш, откуда ещё? - удивился Тёма.
То есть это он. Нарочно. А зачем? - Сашка говорил без какого-то определённого выражения, но Артёму всё-равно стало немного не по себе.
Ты наверное, ещё не совсем понял...- осторожно, в кои-то веки пытаясь подобрать слова ответил Тёма. - Он не обманка, не призрак. Не какая-то левая сущность, или демон, который решил тебя прибрать к рукам. Он как бы...Как бы равнореален с тобой.

Тёма сделал паузу и глянул на Сашку.
Тот молчал очень внимательно, и, судя по всему перебивать не собирался.

Между вами нет разницы по сути, - тихо продолжил Тёма. - Он твоя равная вероятность. Воплощённая каким-то образом тут... И когда вы вместе — либо рядом, либо...может быть, в одной реальности, вы...ну, вы не вполне существуете.

Сашка слушал и думал, что каждую осень он стабильно нереален и без участия всяких двойников.

Я думаю, - продолжал Тёма, махнув рукой на надежду поиграть с Сашкой в «вопрос-ответ-эффект», - Что один из вас должен исчезнуть из этого мира, чтобы другой полностью реализовался. Думаю, он хочет, чтобы ты исчез. А для нас это коллапс — ты же Бог...
Ну и что, - возразил Сашка, - Если он «равная вероятность меня», он тоже — Бог.
Бог это вообще невероятность, так что нет, - пробурчал Тёма, надувшись.
В любом случае. Ты уверен в этом? В том что он не...не мой брат?
Уверен, уверен. Как в том, что ты сейчас сидишь передо мной. А вот всякие подробности о его быте, нраве и физике, ты лучше у Ленки спроси, она вроде в таких делах сечёт.
Я тебя понял. - ровно ответил Сашка, сжав кулак до побеления костяшек — только по этому жесту и можно было понять в каком он состоянии. - Ладно, мне пора, созвонимся.
Он встал и быстро вышел из гаража. Тёма даже прибалдел и сказать не успел ничего.

***

Ты что-то собираешься сделать с ним, - Анюта не спрашивала. Она утвержадала, при чём в голосе её таился непонятный страх.

Сашка молчал, глядя прямо перед собой — через стол, на подоконник. Анюта несколько раз прошла из угла в угол, нервно и довольно канонично заламывая руки. Потом она косо усмехнулась и села напротив Сашки. Руки безмятежно легли на стол.
Теперь твоя очередь быть мной, да?
Сашка не смотрел на неё. Молчал.
Теперь с тобой связан человек-тайна?
Сашка молчал.

Анюта опустила глаза.
Хочешь, я... я расскажу тебе о фотографе?
Хочу, - ответил Сашка.
Ещё бы ты не хотел, - Анюта печально, и как-то горько улыбнулась.

- Когда мне было 17 и я только-только перехала сюда жить и учиться, весной, кажется в апреле меня едва не изнасиловали в подворотне какие-то подонки...

Сашка никак не показывал своей реакции на её признание и Анюта продолжила:
Но тот, кого вы назвали фотографом. Тогда он не носил фотоаппарата. Он помешал. Я не знаю, случайно он там появился, или специально... В общем, - она вздохнула, - Я видела, как те уроды попадали, хотя он и пальцем к ним не притронулся. Знаешь, это было страшно. Маленькая фигрука в дурацком пальто, а за нею как-будто тень величиной с гору. Тень чего-то грозного. Сила от него шла огромная. Я не понимаю, как никто из вас не заметил в нём этого...

Сашка слегка поморщился, но Анюта не обратила на это внимания.
Я потеряла сознание, почти сразу. И мне кажется, из-за него...Меня как-будто взрывной волной накрыло...Что стало с теми...с теми кто...в общем,  я не знаю. Очнулась дома, а он сидел на подоконнике — вот на этом самом, на который ты смотришь.

Сашка вздрогнул и отвёл глаза.

Анюта вздохнула.

Он сказал, что ищет помощи, что его предали и бросили, и что ему нужно. ..Он сказал, что ему нужно собрать его крылья. Из перьев. Что у каждого человека, почти у каждого, есть перо... И я согласилась ему помочь. В конце-концов, он мне помог...У меня пера не оказалось.
Зато у меня была … - она смутилась на секунду, - Кровь девственницы. Она была ему нужна тоже. Не очень часто. Это как кровь сдавать...
Ты что, серьёзно, - не выдержал Сашка.

Анюта подняла брови. И буквально по лицу было заметно, как она замкнулась после Сашкиных слов.
Пообещай, что ты ничего не сделаешь с Ильёй, - не в попад сказала она.
Сашка закрыл лицо руками, потёр глаза, лоб. Как будто умывался.
Пойдём, погуляем? - его предложение прозвучало одновременно и обыденно и диковато.
Нет, - вырвалось у Анюты, прежде чем она сообразила о чём он просит.
На нет и суда нет, - пожал плечами Сашка, поднялся и вышел из комнаты, захватив по дороге Анютин зонт.

***

Держись под зонтом, - предупредил Сашка, надвигая фиолетово-чёрный купол ближе к Илье.
Да не сахарный, не расстаю. - Но всё-таки встал к Сашке, держащему зонтик, поближе, укрываясь от дождя.

Шли в ногу, не сговариваясь, как всегда. Как помнил Сашка. Как никогда на самом деле не было.

Дождь сдержанно стукал по зонту.

Зачем ты пришёл? - спросил Сашка. Он начал говорить без предисловий, без сомнений в том, что Илья его не поймёт. Он не ошибся.
Я скоро уйду.
А зачем ты приходил?
Ты знаешь зачем.

Сашка вздрогнул. Да, он знал. Знал. Он чувствовал. Илья пришёл в тот самый момент, когда Сашкина осенняя лихорадка была в разгаре, когда ему не было дела ни до чего...Анюта.

Зачем она тебе?
Чтобы она была счастлива.
Она счастлива
Нет.
Тебе откуда знать? - Сашка почувствовал раздражение.
Мне приснилось.

У него появилось странное ощущение, что он разговаривает сам с собой. Помотал головой. Не прошло.

Ты уйдёшь один?
Я не могу увести её насильно.

Молачние.

Но она может уйти с тобой сама, так?
Может.
- И ты уговариваешь её, правда?
Я...я прошу её.
Не стыдно?
Нет. Это для её счастья.

Две пары ног мерно шагали по мокрому асфальту. Дождь усилился. Другие прохожие теперь совсем пропали.

А я?
Ты? При чём тут ты?...Не стыдно?
Почему?
Кто для тебя ценнее — она или ты?
Мы.
Илья помолчал, потом сказал с огорчением:
У меня нет шансов, она слишком твоя...А я так надеялся...
Да, - подтвердил Сашка ровным голосом, - Моя.
Потом взял свободной рукой Илью за запястье, не говоря ни слова, и ткнул его пальцами в чёрный купол изнанки зонта. Илья не не сопротивлялся и вообще не понимал, что делает Сашка.

Сашка медленно опустил руку. Рука Ильи осталась приклеенной к зонту. Он попытался вынуть руку. Не вышло. Он посмотрел на Сашку в изумлении. Они остановились. Сашка не отводил глаз. Он спокойно ждал. Илья начал дёргать сильнее. Рука ушла по локоть, как в болото, приподнимая Илью вверх, ближе к зонту. Сашке пришлось опустить зонт. Ему было не удержать его с Ильёй.

Дождь прекратился. Всякое движение прекратилось. Казалось, зонт пожирает и время.

Илья молча и отчаянно схватился свободной рукой за рант, попытался вырваться, упираясь таким образом. Но пальцы тоже ухнул в черноту зонта и теперь обе его руки оказались в плену.

Сашка отступил на шаг и смотрел не отрываясь.

Илья перестал сопротивляться. Он закрыл глаза, как-будто о чём-то сосредоточенно думал, и медленно погружался в зонт. Головой вперёд.

Когда в зонтике, проволочась, по асфальту скрылись ноги Ильи в старых кроссовках Сашке показалось, что к тому времени тот уже был мёртв. Сашка передёрнулся.

Ильи не стало.

Медленно, как сомнамбула, Сашка подошёл к зонику и поднял его, несосозанно приложив больше усилий, чем было нужно — как будто предполагая, что вес Ильи остался в зонте.

Нет, зонт легко и сыто повернулся к небу. Руки Сашки слегка подрагивали, он ссутулился, сложил зонт, сунул его под мышку и пошёл домой.

Либо ты лузер, и не поняла Сашку, либо я и не смогла его раскрыть, чо.

Shaman!!!

А вот Мари меня понимает. И Сашку. Так что, Белка, не мой косяк.