Кулак с хрустом вонзился в его скулу. Всё лицо было залито кровью. Он бы уже давно лежал на холодном мокром асфальте, если бы я не держал его за волосы. Он уже ничего не соображал, находясь где-то в астрале. Я заглянул в то месиво, которое раньше было красивым лицом, вспомнил, как он выглядел ещё несколько минут назад… Такие парни всегда нравятся бабам – красивый, но не смазливый, мужественный, но не мужлан. Теперь ему вряд ли получится добиться расположения какой-нибудь фотомодели, если только она не окажется из фонда милосердия. Склонив голову на бок, я прикидывал, что бы ещё такого с ним сделать, чтобы ему плохо стало. Схватив его покрепче за волосы я припечатал его нос коленом и лишь после этого позволил упасть. С улыбкой глядя на дело рук своих я обратил внимание на кровавое пятно на своих джинсах. Твою мать! Я же лишь три дня назад их купил! Ах ты мразь, поднасрал мне всё-таки! С остервенением нанёс несколько ударов тяжёлым ботинком по безвольному телу. Всё, хватит, я не собираюсь его делать инвалидом. Да и зол я был больше на себя – это же надо было так облажаться! Надо скорее домой, пока кровь не засохла.
Может быть вас интересует, за что я его так? Без проблем. Сейчас объясню. Наверняка у вас бывало плохое настроение, правда? Вот и он оказался не в том месте, не в то время. Я сидел на лавке, грузился из-за работы, которую ненавидел, но которая приносила мне отличный доход, а этот мудак спросил у меня какую-то ерунду, то ли как куда-то пройти, то ли сколько времени. Какого хрена! Он что не видит, мне не до него! Ещё и бычить начал, мол хули я так отвечаю. Результат лежит сейчас передо мной в луже собственной крови. Ибо не хуй лезть к человеку, когда у него проблемы в личной жизни, запарки на работе и прочая болтня. Зато мне стало легче. Негатив немного схлынул и я заметил, что ночь сегодня очень даже тёплая. В такую ночь кайфово гулять и желательно не одному, но я вспомнил про заляпанные джинсы и поспешил домой.
До дома идти было четыре квартала, в некоторых дворах гуляла молодёжь и кому-то, возможно, не повезет, так же как и моему недавнему приятелю, ну да это не мои проблемы. По дороге я вспоминал некоторые забавные моменты из своей биографии: неделю назад я остался лежать после одного футбольного матча, мы тогда неплохо попали под оппонентов на дерби; полгода назад я участвовал в зачистке метро, в ходе которой по слухам полтора десятка чурок угодили в больницы с разными невесёлыми диагнозами; год назад я присутствовал на драке, тогда тринадцать человек получили колото-резанные ранения. Да… Каждый развлекается по-своему.
Вы всё ещё здесь? Вам всё ещё интересно как проходила моя жизнь? Вы все грёбанные извращенцы! Вас возбуждают сцены насилия и показ трупов. Вам нравится чувствовать себя на фоне таких как я нормальными, приличными гражданами. Вы называете нас ублюдками, мразью, подонками. С пеной у рта твердите, что нас необходимо уничтожать, но в глубине души хотите быть такими же, завидуете нам. Ведь мы не притворяемся и живём своей, а не кем-то запрограммированной жизнью. За это вы нас и ненавидите. Вы даже представить себе не можете, какое удовольствие ударить другого человека, почувствовать себя всесильным. Вам ни в одном сне не приснится чувство беззащитности, когда на тебе прыгают несколько людей сразу. Вам не понять, что когда ты встаёшь и у тебя болит всё тело, ты ощущаешь жизнь совсем иначе – только что ты был готов к смерти, а теперь вновь дышишь полной грудью и твои раны не позволяют слабому сознанию тешить себя иллюзиями что ничего не было. Мы сами по себе и вам нас никогда не понять. Мы вас презираем.

                                           ***

Это был мой день рождения. Может шестой, а может девятый. Не помню, да и не важно. Отмечали не так чтобы широко: я, родители и соседский парень с мамой. Сначала было традиционное чаепитие с тортом, поздравлениями и подарками. Затем взрослые поставили на стол спиртное, а мы с приятелем занялись новыми игрушками. Так незаметно приблизился вечер. Кто-то напился, кто-то наигрался. Когда решили расходиться друг попросил водяной пистолет, я ему дал. Едва за гостями закрылась дверь в мою комнату влетел пьяный отец.
- Ты что себе позволяешь?! – заорал он. – Ты что, думаешь я тебе каждый день буду дарить то, что ты, неблагодарный выродок, будешь раздаривать своим приятелям?!
На шум пришла мама.
- Гена, прекрати, - она взяла его за руку. – Поздно уже. Он завтра заберёт обратно.
- Это ты его избаловала! – накинулся отец на мать. – Всё ему позволяешь, всё ему прощаешь!
- Ты пьян, - поморщилась мама, - прекрати немедленно.
- Папа, хватит, - попросил я.
Он посмотрел на меня долгим тяжёлым взглядом.
- Чтоб завтра же вернул, - буркнул Геннадий, выходя из комнаты, - а не то…
- Если что, я куплю новый, - брякнул я и тут же пожалел об этом.
- Что ты сделаешь, гадёныш?! – вскинулся он.
- Куплю новый, - еле слышно пролепетал я.
- Позволь узнать на что, - его глаза опасно сузились.
Я знал, что в такие моменты надо было действовать как можно быстрее и принёс свои сбережения – двухлитровую банку набитую мелкими монетами.
- В-вот, - я протянул ему свои финансы. – Здесь должно хватить.
Он посмотрел на банку, на меня и рассмеялся:
- Щенок, ты не забыл что это тоже МОИ деньги?! – он выхватил банку из моих рук. – Хочешь, чтобы они стали твоими, собери их!
И он бросил банку на пол. Она естественно разбилась. Монеты и стекло разлетелись в разные стороны, а отец с высоко поднятой головой пошёл к себе. Совсем скоро раздался мощный храп.
Мама покачала головой:
- Алкаш проклятый, - и пошла на кухню за веником и совком.
Я стоял в полнейшем ступоре, глядя на маленькие железные кругляшки, рассыпанные по всему полу. Очнулся лишь, когда вернулась мать и тут же кинулся собирать свои сбережения. Когда я разделил монеты и стекло, то посмотрел на маму. В её глазах стояли слёзы, на щеках явно угадывались влажные дорожки.
- Мама, не плачь, я всё собрал, а папа завтра проснётся и всё будет хорошо.
- Конечно, сынок.
Она присела рядом, обняла меня и прижала к себе.
Несколько лет спустя отец заплатил одному парню, моему дальнему родственнику чтобы тот подрался со мной – ему хотелось посмотреть на что способен его сын. Парень был старше и сильнее, он без особых усилий валил меня раз за разом, но каждый раз я находил в себе силы вставать. Видимо отца такое поведение устроило, потому что следующая проверка состоялась вновь спустя годы. Мы с друзьями играли на улице в футбол, и он приехал со своими рабочими – хохлами. Предложил нам сыграть против них. Мы согласились. Он стал судьёй. Я не помню, как закончилась та игра, но помню, что в ней было. В ней было мало самого футбола. Парни играли против мужиков и те постоянно пользовались преимуществом в комплекции – толкали, пихали, били по ногам. Как говорится свисток молчал. Я не выдержал и подошёл к нему:
- Какого чёрта? Так ведь не играют! Это не по правилам!
- А в жизни вообще правил нет и чем ты быстрее это поймёшь, тем для тебя лучше.
Я понял, мы все поняли и стали так же бить и цеплять. А голов вроде забили всё же больше.
Других проверок не было.

                                           ***

Тихая лесная поляна в нескольких километрах от Москвы. Вокруг меня несколько десятков молодых людей. Кто-то проверяет бинты, кто-то вставляет капу, кто-то просто сидит и ничего не делает.
Сегодня нет футбола, а благодаря великолепной игре нашего клуба мы ещё не скоро порадуем наших оппонентов такой незамысловатой штукой как derby day. В провинции достойных врагов почти и нет, а если учесть что в первом дивизионе многие игры проходят в середине недели, то становится совсем тоскливо. Зато сегодня наши лидеры подсуетились и забили стрелу жидам, коих мы теперь и ждём.
Эти суки опаздывают. Я взглянул на часы. Ну да, уже больше получаса. В отмазки про мусоров никто не поверит: какие мусора вне футбола?! Придётся убогим придумать что-то иное, хотя в любом случае мы на месте, а их нет. Люди в теме сделают свои выводы.
Я прилёг на траву. Мои глаза стали следить за проплывающими в вышине облаками. Иногда со мной такое бывает – накатывает какая-та апатия, и я ухожу вглубь себя. Сейчас я могу себе это позволить. Если драка всё же состоится, то меня позовут.
Вот многие люди задают вопросы: зачем вы дерётесь, почему в вас столько ненависти… Некоторые парни начинают гнать, что это для поддержания репутации своей фирмы. Иные вообще завираются до такой степени, что с искренней убеждённостью в голосе утверждают, что бьют чужих Фанов во славу родного клуба. Не знаю, на мой взгляд, последние просто придурки. Не нужны все наши акции командам, а зачастую даже вредят. Говорящие о репутации ближе к истине. На самом деле приятно осознавать, что принадлежишь к движению, которое уважают либо бояться. Ходишь весь такой гордый и напыщенный, тёлки дают регулярно и пивом незнакомые угощают. Есть только одно НО: Возьмём крупный московский клуб, не обязательно коней или мясо (я уверен, что любимое Педо входит в десятку лучших по стране) и сравним, к примеру с какой-нибудь подмосковной «Залупкой» из десятой лиги. Так вот, у нас только активных хулиганов сотни полторы наберётся, а залупкинцев, предположим, всего трое вечно пьяных гоп-фанов. Разница, как говорится, существенная, но не дай мне Бог попасть под них. Я реалист, я знаю, что трёх человек вряд ли завалить сумею и никакая репутация фирмы меня не спасёт. Теперь о последствиях: эти идиоты будут хвастаться, что завалили крутого московского бойца из такой-то фирмы и вроде как получается что они круче. Пусть спустя неделю их оприходует карательный отряд, но мне, лежащему в больнице с переломами, от этого не легче.
Фишка в том, что мы деремся, потому что нам это нравится. Не зря многие являются политическими активистами-радикалами, особенно правыми. Вот вам выбор – мы дерёмся между собой на футболе или с обывателями во дворах. Что вы выбираете?
Они всё же пришли. Я нехотя встаю с земли и становлюсь в строй. Всё это лишь затем чтобы спустя двадцать секунд получить с ноги в висок и отключиться.
Наши их сделали, но, глядя на своё разбитое лицо в зеркале вечером, я ещё раз подумал о том, что даже среди победителей бывают жертвы.

                                                ***

Помню свой первый выезд за команду. Год был, если не ошибаюсь 2003. Местом проведения Казань. Татары как раз повысились в классе, и мы были первыми столичными Фанами, которые должны были засвидетельствовать им своё почтение.
Собирались с предвкушением чего-то этакого. Подавляющее большинство из нас никогда не бывало прежде в тех местах. Поймите правильно – Педо не имеет никакой иной команды кроме как футбольной, а Казань более известна хоккеем и баскетом. Так что нас ожидала футбольная целочка. Не могу сказать, что настраивались на беспорядки, просто хотели открыть для себя новый город. Однако определённые разговоры на тему того, что если местные чего захотят, то мы готовы имели место.
Старые в поезде травили байки о том, как в лохматых годах казанские гопники приезжали в Москву и обували зарождавшихся Фанов. В основном доставалось спартачам, но и некоторые чёрно-белые определённые претензии к татарам имели.
Прибыли мы утром на перрон и почувствовали себя то ли в Питере, то ли в Англии. Нас встречали доблестные правоохранители и кучу народа просто загребли. Кто пошустрее или незаметнее те слиняли. Остальных приняли и практически никуда не отпускали.
Мне повезло, я был без атрибутики и на кислых щщах, поэтому не выделялся из толпы местных. Пока бродил по городу то тут, то там слышал разговоры о том, что москали приехали, и следовало бы их приласкать. Самое интересное, что подобное раздавалось не только от обывателей или местных болел, но и от казанских мусоров.
Сам город оказался серым и унылым. Везде мечети. Такое чувство, что находишься где-то в эмиратах и только убогие рожи татар портят ощущение туристической поездки в страну третьего мира. Сейчас люди рассказывают, что много чего построили, отремонтировали, но моё мнение: азиаты останутся азиатами и сколько на них не трать они всё равно вернутся к своему первобытно-общинному строю.
Главные проблемы начались на стадионе перед матчем, а вернее около стадиона. Многие наверно слышали о том, что произошло на баскетбольном матче с конями, но мало кто знает, что подобная тактика была испробована на нас. Суть была в том, что нас обыскивали по полной программе. Через каждые несколько метров, заставляли раздеваться, отбирали все, что имело ценный вид, а стоило возмутиться предъявляли резиновый аргумент. Тех же, кто не понимал с первого раза заламывали и отправляли в обезьянник, где задержанных ожидали новые мусора с новыми комплексами неполноценности и старыми методами борьбы с ними. Прошедшие это чистилище потом рассказывали, что некоторые менты сопровождали удары комментариями в духе «это вам за Ермака, это вам за оккупацию». Вот так, страна одна, но мы оказывается фашисты и оккупанты, а они молодцы и патриоты. Ну да Бог или Аллах с ними, в Москве, наверное, было бы тоже самое, но с другими титрами, так что, пожалуй, дело не в людях, а в системе.
А впрочем, зачем я всё это рассказываю? Большинство болельщиков знает о подобном на собственном опыте, а прочие считают, что так нам отморозкам и надо, и будь их воля мы бы уже давно стояли у стенки в ожидании команды «пли!». Ведь ни один нормальный человек не поедет хрен знает куда только для того, чтобы футбол посмотреть, а нам и на футбол наплевать, наша цель – подраться, правда, ведь?
Счастливчики всё же попавшие на игру лицезрели поражение любимцев, а для меня лично та поездка так и осталась единственной гостевой в жизни. Приключения на свою задницу я и столице найти могу, не стоит для этого тратить столько времени, денег и сил. Хотя иногда тянет куда-нить поехать и что-нить замутить. В такие моменты я стараюсь выбираться на юга и трахать всё противоположное хоть немного симпатичное. Ну да это другая история и вообще, я как потомственный джентльмен не имею никакого морального права обсуждать своих спутниц по постели. К тому же вам должно хватать моих прочих откровений.

                                                 ***

Я люблю гулять по Москве. Но не там, где предпочитают находиться иностранные туристы и быдло из Подмосковья. Мне не нравится Арбат – там слишком людно и продажно. Меня бесит Красная Площадь с Охотным Рядом, потому что там нет духа Моей Столицы. На этих так называемых достопримечательностях эксплуатируют прошлое Моей Родины. Я люблю свою страну, но ненавижу государство и какие бы то ни было навязывания. Матрёшки, будёновки, валенки, шали, футболки с СССР и картонный Путин вызывают у меня чувство глубокого отторжения. Быть может раньше всё перечисленное умиляло, но сейчас подобные сувенирные услуги поставлены на конвейер и являются банальным ширпотребом.
Я выхожу до станции Охотный Ряд. Мне намного больше нравится Китай-город. Достаточно свернуть от дороги и оказываешься будто на другой планете. Тихие улочки, зелёные дворики. Особенно там хорошо весной, когда белое говно уже растаяло и летом – незабываемо посидеть жарким днём в тени большого дерева. А вот осенью я стараюсь избегать этих мест – слишком похоже на медленную смерть от тяжёлой болезни.
Раньше можно было ещё прогуляться по Чистым Прудам, но сейчас там слишком много убогой молодёжи. Другое дело Нескучный Сад. Изначально здесь собирались идиоты с палками, одетые в плащи из занавесок и орали что они орки, гномы и эльфы. Почти тут же появились и те, кто нашёл себе иное развлечение, а именно охоту за подобными придурками. В те времена я впервые узнал, что деревяшкой по голове вполне терпимо и впоследствии мне этот опыт пригодился в фанатских войнах. Затем на смену дереву пришёл текстолит и дюраль. Ролевики переживали волну популярности, а мы нашли себе другие развлечения. Однако волосатым везло лишь до первого несчастного случая, хотя я бы не назвал его «несчастным». Судите сами: один парень воткнул другому текстолитовый нож между лопаток. Вроде обошлось, но властям только дай повод. Не успели утихнуть разговоры, как на месте событий появились новые действующие силы, уже с резиновым вооружением. Признаюсь честно, мне даже жалко стало толконутых. Ну на самом деле, собирались, махались между собой, но ведь беззлобно и не до крови. Были правила, свои кодексы. А тут чуть что сразу дубинкой по загривку и в отделение.
Несмотря на такие бурные события мне при словосочетании «Нескучный Сад» приходит в голову другой эпизод. Дело было в 2002 году. Мы с моей девушкой просто бродили по парку, когда к нам пристала цыганка. Всё как всегда.
-Эй, дорогой, позолоти ручку. Всю правду расскажу.
-Отстань.
-Не веришь, да? Я потомственная колдунья, клянусь. Вижу сглаз на тебе чужой недобрый. Дай мне немного, детки голодные всё уберу и богатство со счастьем к тебе домой как дорогие гости придут.
В те времена я ещё не так сильно загонялся по нац вопросам, но день был настолько хорошим, а эта манда настолько грязной, что меня передёрнуло от отвращения. Да и потом, как говорится в одном весёлом, английском между прочем фильме:
«Ненавижу, блядь, цыган!»
-Отвяжись, я не верю во всю эту хуйню с проклятьями, сглазами и колдовством.
-Вай, нехорошие слова говоришь ты. Нельзя так. Астральные духи могут рассердиться и тогда даже я не смогу тебе помочь, а я целительница  в третьем поколении.
Внутри меня что-то взорвалось. Возможно, это был первый раз, когда я действительно вышел из себя.
-Отлично. Давай так: угадаешь как меня зовут, получишь сто рублей, не угадаешь – словишь по ебалу. Согласна?
-Егор, не надо, - моя девушка потянула меня в сторону. – Пойдём отсюда.
-Нет, подожди, - я повернулся в цыганке, - ну так как, согласна?
-Да.
-И как же меня зовут?
Она закрыла глаза и стала совершать какие-то пассы руками, бормоча при этом себе под нос что-то на своём дикарском языке. Неожиданно она открыла глаза и сказала:
-Тебя зовут Егор.
Тут же мой кулак познакомился с её нижней челюстью. Никогда не думал, что в жизни люди так подлетают от простого апперкота. Постояв над ней несколько секунд мы пошли дальше.
-Надо было посмотреть, что у неё в карманах.
-И охота тебе мараться?
-Ну, ты же не побрезговал до неё дотронуться.
-Мы с ней поспорили.
-А я хотела подзаработать на её тупости.
-В кого ты у меня такая коварная?
-Я одна такая, особенная, - она прильнула ко мне. – Не ссорься со мной, пожалеешь.
Мы поцеловались. Уже смеркалось, и мы спешили домой. Ночь была чудесной. Мы любили друг друга. Наша страсть нас сжигала.
Через три недели она умерла от передоза. Я до сих пор её вспоминаю. Первая любовь, первая девушка, первая ярость, первая смерть близкого человека.

                                                 ***

Звонок вырвал меня из небытия. Моментально разболелась голова, и я проклял звонившего ещё не зная, кто это. Стараясь не двигать гудящей башней, я протянул руку и поднял телефонную трубку.
-Да?
-Кирюх, здорово! – вот уж кого не ожидал, так это Рейха. Вроде бухали вместе, а голос огурчиком.
-Какого хуя? – злобно буркнул в ответ.
-Разбудил что ли? – участливо поинтересовался приятель.
-Нет, бля, я дрочу, а ты отвлекаешь! – эти тупые вопросы меня вконец достали.
-Говорил тебе: заведи себе бабу, а ты – я сам справлюсь, - эта сука мало того, что разбудил, так ещё и подъёбывает.
Нет, не подумайте плохого, мы с Рейхом отличные приятели. Просто я ненавижу, когда меня будят, особенно после бурно прошедшей ночи.
-Ты чего трезвонишь в такую рань?
-Ничего себе рань. Уже десять утра.
-И, по-твоему, пора вставать?
-А то нет?
-Зачем?
-Слушай, Кирь, ты меня пугаешь. Вчера же договаривались встретиться в двенадцать на ленинградке.
Я мысленно прокрутил события минувшего дня. Таких набралось немного: встретились и забухали.
-Не помню, - наконец был вынужден признаться я.
-Ну, ты даёшь, - изумился Рейх. – Сегодня же день рождения сам знаешь кого.
Я потратил ещё немного времени на высчитывание, какое сегодня  число и всё же вспомнил. Тут же цепью пришли и все прочие разговоры и замыслы.
-Я в теме, - быстро проговорил я.
-Отлично. Я и не сомневался, просто боялся, что проспишь.
-И не зря.
-Давай, до встречи.
Благодаря нашим средствам массовой информации, а точнее их ежегодной истерии теперь все у нас в стране знают, когда день рождения Адольфа Гитлера. Забавно, но спросите у прохожего, когда бездник у обожаемого народом Путина и вряд ли кто-нибудь ответит правильно. Самое интересное, что в такой день уже давно ничего серьёзного не происходит. Во-первых, из-за активизации сил правопорядка, во-вторых, из-за того, что многие правые принципиально двадцатого апреля едва ли не дома сидят и, в-третьих, потому что уже давно вообще ничего серьёзного не происходит.
Однако мы с приятелями решили отметиться и, так сказать, отпраздновать. Не могу сказать, что я такой закоренелый фашист, расист или националист. Окажись мои друзья антифа, я бы и сам был таким же, но так сложилось что большинство моих приятелей из олдовых скинов и я зачастую приглашаюсь на их акции. Мне просто нужна разрядка после рабочей недели и драки, на мой взгляд, лучшее успокоительное.
Мы собрались, как и договаривались. Десять рыл. Не так много чтобы привлечь внимание мусоров, но вполне достаточно, чтобы замутить экшен. Три часа помотались по центру, но там ловить было нечего – слишком много оперативников.
В наше время на чурок охотиться неинтересно – их слишком много и уже никакого удовольствия от битья их чёрных рож получить нельзя. Одному из наших на мобилу поступила инфа об избиение некоей группой антифашистов наших собратьев на елисейке. Вот эти противники уже что-то. В некоторой степени неожиданно из кучки недоумков выросла серьёзная проблема и теперь война идёт больше не между скинами и чурбанами, а между фа и антифа.
Следующие шесть часов мы провели в поисках своих идейных врагов, но безрезультатно. На часах был уже десятый час, когда было принято решение разъёзжаться, но совсем по нолям было бы не интересно и мы спустились в метро. На мой взгляд, это самое опасное место в городе. В самом диком районе есть возможность спастись, но вагоне бежать просто некуда. К тому же для агрессоров метрополитен удобен – если народу много, то легко затеряться, если мало, то и свидетелей соответственно. Много говорят о камерах, но умные люди уже давно шифруют своё лицо и не выходят на своих станциях.
В метро мы его и заприметили. Здоровенный абрек. С таким будет интересно. Зайдя в вагон, мы целенаправленно двинулись к нему. Он видимо что-то почувствовал, потому что тут же развернулся к нам и достал нож.
-Давайте, ублюдки, подходите, я вам кишки выпущу.
Почему оружием пролетариата считается кирпич? Вот вам легко в центре города найти кирпич или камень? Вот и я о том же. Другое дело стеклянная бутылка, а этого добра у нас было много. Одна после особенно удачного броска врезалась в его выдающийся нос, одновременно разбившись. Осколки располосовали ему всю морду, и он рефлекторно схватился за лицо. Между пальцами ручьями полилась кровь, и мы бросились на него, сбили с ног, отшвырнули нож и обрушили на него град ударов, мстя за краткое мгновение страха и нерешительности. Не будь у него оружия мы бы, скорее всего так не злобствовали, хотя, конечно, не факт.
Одна из женщин попыталась нас образумить:
-Что же вы творите, сволочи?!
Это она зря. Ближайший к ней парень отвесил ей оплеуху. Не сильно, для острастки, чтобы впредь не повадно было лезть в чужое дело.
Тут один из нас заметил заслуживающую нашего внимания вещь:
-Парни, а это кто?
Мы обернулись на соседний вагон и увидели кучу народа показывающих нам неприличные жесты. А вот и доблестные борцы с расовой нетерпимостью. На вид их было едва ли не в два раза больше, но мы были распалены уже пролитой кровью и когда двери открылись ломанулись им навстречу. Вообще при таком раскладе результат должен был быть соответствующим, но на наше счастье в этот момент вниз спустился ещё один многочисленный отряд борцов за чистоту родного города, тут же вписавшийся в драку. Бой пошёл уже на полном серьёзе. Кое-где сверкнули лезвия, кто-то брызнул из газового баллончика. Начался хаос. Раздался свисток милиционеров, и мы бросились кто куда. Я видел как пятеро антифа побежали к другому выходу и мы вшестером, все кто остался от нашего моба кинулись за ними. Догнать, не догнали, но от ментов оторвались.
Позже нам оставшиеся предъявляли, что мы их бросили. Ну что я могу сказать, если бы мы остались, то и нас бы приняли. Тут уж каждый сам за себя.

                                             ***

-Эй, послушай, кто тебе мозги запутал этой чушью,
Парень, кто тебя заставил жить по чьей-то злой программе
Кто испачкал жизни белый лист,
Почему ты назвал себя, словом расист?

Доцент надрывался со сцены, вокруг скакала толпа малолетних панков, скашников и прочих представителей молодёжной субкультуры. Где-то здесь же бродили антифашистские мобы, выискивающие бонов. А боны были рассеяны среди зрителей и старались не выделяться. Я это знал точно, потому что я был с ними. Мы пришли сюда не ради “Distemper” или  “Тараканы”, мы здесь чтобы показать зарвавшимся выродкам, кто в городе хозяин. Я сидел за столом в компании двух наци-панков с Подмосковья. Они были новичками, и я не боялся, что нас пропалят. Ещё около тридцатки наших было рассеяно по залу, дюжина стояла в ближайшем переулке и двадцать парней у метро. Шестьдесят пять бойцов – это не так много, чтобы разгромить весь этот вертеп, но завалить персонально афа вполне достаточно.
Я не фанат такой музыки, хотя стоящие вещи, разумеется, у них имеются. Иногда мне в голову приходит мысль, что сложись чуть иначе, и я бы сам был антифа, но историю не перепишешь и я тот, какой есть. А вообще мне похуй чьё ебало разбивать – чёрное, белое без разницы. Есть возможность повеселиться, значит надо этим воспользоваться.
Мы договаривались собраться в переулке сразу после концерта, предварительно разведав обстановку. Ну что ж, разведали… Шафки действовали тремя группами, в общей сложности сорок рыл. Информация досталась нам дорогой ценой. Со своего места я видел, как то здесь, то там внезапно пропадали из виду мои приятели, всего мы на сборе недосчитались семнадцати человек. Это много. Однажды я заметил одного видного деятеля антифа-движения, направляющегося в сортир и сделал знак парням следовать за мной. Как говорится, попали мы удачно. Спокойно подошли со спины, два удара по ногам и вот его голова в писсуаре, наслаждается собственной мочой. Столпившийся молодняк мы грубо растолкали, особо непонятливым мои спутники, походя, настучали по кумполам. Недостаток был один, нам пришлось покидать уже обжитое заведение, но вечер ещё отнюдь не был закончен.
После общей стрелы мы отошли чуть глубже во дворы. Наконец разведка донесла, что интересующие нас персонажи вышли наружу и движутся в сторону метрополитена. Два раза никого звать не пришлось.
Всё произошло непозволительно быстро, сказались неожиданность и наша аргументированность. Троих они вальнуть всё же успели, но тут размен был один к десяти. Действо продлилось чуть больше минуты и мы начали теряться, не забыв подобрать наших заваленных. Вроде все ушли благополучно.
Позже в новостях сообщили, что почти два десятка человек оказались в больнице, а один скончался от множественных ножевых ранений.
Ну что тут скажешь? Это была славная охота.

                                                *** 

-Войди в меня! Глубже! Сильнее!!!
Ленка не просила, она буквально требовала от меня этого. Повторять ей не потребовалось. Мои  руки плотно схватили её за задницу и шесть дюймов упругой плоти разом погрузились внутрь её киски. Она закричала. В этом крике смешались и боль, и удовольствие. Я, не останавливаясь, принялся яростно её трахать – почти полностью выходя, оставляя лишь головку и целиком вгоняя обратно по самые яйца в максимально возможном темпе. Это продолжалось почти двадцать минут. Может она со мной именно потому, что я могу её долго пялить? Не знаю. Не важно. Когда её дыхание участилось, я схватил Ленку за грудь и прижал к себе, пожертвовав амплитудой движения в обмен на скорость. Из её глотки вырвался продолжительный стон. Внутри у неё всё сжалось, и я разжал руки. Она упала на кровать, её тело слегка подрагивало – верный признак мощного оргазма, но я-то ещё не кончил! Дав ей, возможность перевести дух, я раздвинул ей ноги и просто лёг сверху. Такая позиция нравилась мне больше, так как мне очень нравилось чувствовать своим животом её аккуратную попку. Я работал над ней ещё где-то столько же времени. Она получила ещё несколько оргазмов послабее, но вот и я почувствовал свой приход. Резко вышел из неё, перевернул свою подругу на спину и залил её живот и немного грудь своей высококачественной спермой. Кому-то противно? Идиоты! Что может быть прекрасней белой спермы на загорелом теле? Мне всегда нравился подобный контраст. Наверно поэтому я с ней и встречаюсь. Она всегда в форме, моя детка. Когда фонтан иссяк, я придвинул свой член к её губам, пусть поблагодарит своего благодетеля. Раньше она сопротивлялась, а сейчас порой и сама с удовольствие слизывает остатки. Довольные, мы легли рядом и она, положив свою голову мне на грудь тут же уснула.
В конце следующей недели я застал её в постели с Колей, её студенческим дружком. И как он её развёл непонятно. Не подумайте, ничего такого не было. Ни сцен, ни битья лиц. Наоборот, я поучаствовал в неплохой миниоргии, а заодно пронаблюдал, как моя девушка самозабвенно отсасывала у другого парня. Это было даже забавно.
Через две недели Колю сбила машина. Бедняга выжил, но остался инвалидом. Ещё через две недели моя девушка перестала быть моей. Я просто ушёл. Особых вещей у неё моих не было. Собрал по мелочи и вышел наружу. Сменил симку, а дома у меня телефона отродясь не было, да и не знала она, где я живу. Дней пять она пыталась меня найти, обзванивая всех известных ей моих знакомых – безрезультатно. Раза три она попадалась мне на глаза, но я тут же переходил на другую сторону. Однажды она меня всё же выцепила, но кроме «пошла на хуй!» ничего не услышала.
Люди приходят и уходят и нет смысла беспокоиться о потерях. Главное что у меня остались воспоминания о её загорелой коже и чудесной ночи втроём, когда она, будто бы извиняясь за Колю, пригласила в нашу постель свою подружку. Хорошая соска кстати.

                                             *** 

Очередной нудный серый день в офисе. Ненавижу свою работу, но сытно есть и хорошо одеваться тоже надо, а платят, стоит сказать весьма неплохо. Только вот начальство говно. Нет, самого директора я почти и не видел, что ему обычный офисный планктон, а вот начальник отдела мудак каких поискать. Нас четырнадцать тел из них только я с яйцами, ещё одна старуха, остальные молодые девчонки – кто студентка, кто только закончил. Старуху он не трогает, она лично с хозяином знакома, а вот девчонок домогается с юношеским пылом. Меня он игнорирует, считает опасным, с чего бы это? Как только появляется тяжёлая или грязная работа сразу на меня пихает или на ту, что посмела отказать. Урод, бля.
Вот и сейчас, вижу, идёт.
-Кирилл, есть дело.
-Иди на хуй.
-Прости? – он явно опешил.
-Ты глухой что ли? – я повышаю голос, девки начинают оборачиваться. – Иди на хуй!
-Ты как со мной разговариваешь?! – забавно слышать смесь испуга и ярости в его голосе.
-С таким мудаком не разговаривать надо, а пиздить!
-Что ты сказал! – он схватил меня за грудки.
Зря, у меня окончательно снесло крышу. Бью головой в лицо, он с криком хватается за разбитую морду. Пинаю, по яйцам, он загибается и начинает подобно рыбе хватать ртом воздух. Остервенело бью его тело ногами. Эх, жаль я в кроссах. Чувствую, что меня кто-то обхватывает, еле сдерживаюсь, чтобы не переключиться на нового врага, осознавая, что это кто-то из девушек. Позволяю себя оттащить. Кровавая пелена сошла. Вижу рядом с собой Свету, наверно самую красивую из моих коллег. В её глазах стоят слёзы.
-Зачем? Зачем? Не надо было! Что же теперь будет? – неожиданно она прижимается ко мне, и я слышу её шёпот, - спасибо тебе.
-Кирилл, ты уснул что ли?!
Вздрагиваю. Передо мной Иван Максимович – начальник отдела.
-Извините, задумался.
-Смотри, ещё раз такое повторится, лишу премии.
-Извините.
-Вот, - он протянул толстую пачку документов, - к вечеру надо обработать.
-Хорошо.
Держа это кипу в руках, смотрю, как он подходит к Свете. Она натянуто улыбается. Начальник присаживается на её стол и кладёт руку на её обнажённое колено. Света продолжает улыбаться.
Нет, уж! Этот придурок своё ещё получит. Пусть и не от меня. Не хочу из-за минутного удовольствия лишаться работы и того больше садиться в тюрьму. На хуй!

                                                 ***

Работа подошла к концу. Метрополитен выплюнул меня в нескольких кварталах от дома. Я устал. Не физически, морально. Мне надоело делать работу за себя и за того пидора. Ничего не поделаешь, таковы правила этой глупой игры. Однако надо было расслабиться, и я купил бутылку пива. Потом ещё и не одну. Стемнело. Я сидел на лавочке, когда ОН проходил мимо.
-Эй, сколько время?
Я повернул к нему лицо и ответил:
-Отъебись.
-Ты что, охуел?!
Даже так? В его голосе мне послышалась радость от предвкушения того, что сейчас появился повод завалить какого-то пьянчугу.
-Отъебись, - повторил я.
-Не, ты в натуре охуел!
Он сделал шаг ко мне. Напрасно, ох как напрасно.
Кулак с хрустом вонзился в его скулу. Всё лицо было залито кровью. Он бы уже давно лежал на холодном мокром асфальте, если бы я не держал его за волосы. Он уже ничего не соображал, находясь где-то в астрале. Я заглянул в то месиво, которое раньше было красивым лицом, вспомнил, как он выглядел ещё несколько минут назад… Такие парни всегда нравятся бабам – красивый, но не смазливый, мужественный, но не мужлан. Теперь ему вряд ли получится добиться расположения какой-нибудь фотомодели, если только она не окажется из фонда милосердия. Склонив голову на бок, я прикидывал, что бы ещё такого с ним сделать, чтобы ему плохо стало. Схватив его покрепче за волосы я припечатал его нос коленом и лишь после этого позволил упасть. С улыбкой глядя на дело рук своих я обратил внимание на кровавое пятно на своих джинсах. Твою мать! Я же лишь три дня назад их купил! Ах ты мразь, поднасрал мне всё-таки! С остервенением нанёс несколько ударов тяжёлым ботинком по безвольному телу. Всё, хватит, я не собираюсь его делать инвалидом. Да и зол я был больше на себя – это же надо было так облажаться! Надо скорее домой, пока кровь не засохла. До дома идти было четыре квартала, в некоторых дворах гуляла молодёжь и кому-то, возможно, не повезет, так же как и моему недавнему приятелю, ну да это не мои проблемы.
Открыл дверь, прошмыгнул в прихожую. Разулся, прошёл в ванную.
-Кирилл, это ты?
-Да, мама.
-Опять поздно.
-Прости, работы много было.
-Не гуляй по ночам, ты же знаешь что у нас за район.
-Постараюсь.
-Спокойной ночи, сынок.
-Спокойной ночи, мама.